Читать интересную книгу Книга Снов. Шамтеран 3 - Константин Бояндин

– Это многое объясняет, – Лас вздохнула. – Я устала от тайн, Вессен. У меня сейчас отпуск, – она улыбнулась, – а потом я буду в вашем распоряжении. Скажите… а вы сами? У вас тоже есть способности?

Вессен кивнула.

– Мама вас научила?

– Нет. Мама меня чуть не прибила, когда узнала. Это был специальный правительственный проект. Там мы и узнали про картину.

– Покажите! – потребовала Лас. Вессен улыбнулась, кивнула и… исчезла. Возникла рядом с Лас – из ниоткуда. Вновь исчезла… и вновь появилась за столом.

– Ого! – хлопнула в ладоши Лас. – Здорово! Но это не всё, правда?

– Конечно, не всё. Но лучше остальное не показывать, вредно для аппетита.

Они обе рассмеялись.

– К слову, – Вессен посмотрела на часы, – мы уже немного опаздываем на обед.

Бабушки и внуки, Аратрин-Таэр-Лан, Неиверин 19, 14:40

– Это делается так, – Лас посмотрела в глаза Эверану и Тесан. – Подойдите, постучитесь и скажите, «Mes’seat, Aenarin». Так благодарят повара на его родном языке. Это один из лучших поваров на планете. Идите по одному.

– Ого! – восхищённо улыбнулась Тесан. – Спасибо, теаренти, было очень вкусно! – они оба учтиво поклонились Вессен и та вернула поклон, с улыбкой.

– Вы хорошо их воспитали, – заметила она Вейс, когда внуки ушли. Та вздохнула.

– Сладу с ними нет, теаренти. В гостях хоть ведут себя прилично.

– Лас, – Стайен переоделся в другой костюм. Надо же! Никогда не надевает домашнее! И всё равно выглядит слишком официально. – У меня всё готово.

– Можно, я с вами? – поинтересовалась Вейс, посмотрев в глаза Вессен и Хорьку.

– Разумеется, – пожал плечами Хорёк. – Если Лас не возражает, то я – тем более.

* * *

Не зря Хорёк называет свою лабораторию «логовом». Пройти некуда – кругом хлам! А может, гениальные изобретения, поди отличи!

И запахи – канифоль, олово, горячая медь. Уже сто лет никто ничего не паяет! Или Хорёк – последний?

– Сядьте сюда, – Хорёк указал на кресло. – Нужно присоединить электроды. Могу я, если это вас не смутит. Или сами.

– Давайте лучше я, – предложила Вейс. – Что куда?

– Вот схема, – Хорёк вручил ей лист бумаги, а сам удалился к дальней стене – к экрану.

– Всё готово! – позвала Вейс минут через пять. Сам Хорёк подсоединил бы присоски за минуту.

– Откиньте спинку. Да-да, вон той ручкой. Лас, устройтесь удобнее. Нигде не давит? Сейчас вы уснёте. Не сопротивляйтесь, расслабьтесь – это ненадолго. Один…

Лас стало щекотно во всех местах.

– Два…

Щекотка прекратилось, обострились чувства, особенно обоняние. Голова пошла кругом.

– Три…

Лас падала, падала в горячую тёплую пустоту – и не было этому конца.

* * *

– Так-так, – пробормотал Хорёк, взмахивая указкой. – Очень хорошо. Ну вот, теперь всё видно.

На экране возникла россыпь цифр и надписей.

– Что это? – подозрительно воззрилась Вейс.

– Это то, что умеет Лас, – пояснил Хорёк. – Необычные способности. Они есть у немногих.

– И что она умеет?

– Из семидесяти известных типов воздействия, – Хорёк указкой выделил группу данных, – пятнадцать свойственны всем людям в той или иной мере. Здесь у неё всё в норме. Чуть выше нормы «серебряный голос» и «смех призрака», но это ничего особенного. А вот тут, – Хорёк выделил другую группу, – всплеск. Намного выше нормы. Это – «песня жизни» и «зелёный гребень». Это то, что мы с вами и так о ней знаем, верно?

– Ещё бы я понимала все эти ваши обозначения! – буркнула Вейс.

– Серебряный голос – то, чем мы очаровываем противоположный пол. У мужчин такая способность бывает крайне редко, у нас другие способы, – Вейс фыркнула, – в основном это – женский талант. Смех призрака – это противоположное умение. Отпугнуть, отогнать человека.

– Знаю-знаю, – поджала губы Вейс.

– Песня жизни – это когда многие процессы ускоряются, иногда на два-три порядка. Регенерация тканей, иммунный ответ. Проще говоря, всё быстрее растёт, что может расти, быстрее заживает и излечивается. У Лас это проявлялось редко, но очень мощно – исцеление ран, например. Зелёный гребень – это то же умение, но обращённое только к царствам водорослей, грибов, растений.

– Понятно. А это вот? Чёрные полоски?

– А вот это повод для беспокойства, теаренти.

– Можно просто по имени! Мы же не на приёме!

– Спасибо, Вейс. Это – «чёрная петля». Умение полностью контролировать поведение человека, навязывать сложные программы поведения. Это – «поцелуй вампира», способность быстро восстанавливать силы и излечиваться за счёт ресурсов другого человека. Это – «чёрная рука», способность дистанционно поражать различные системы организма.

– Ужас, – Вейс поёжилась. – Только не говорите, что Лас всем этим занимается! Я её столько лет уже знаю! Вы не ошиблись?

– Всё может быть ошибкой, – Хорёк вгляделся в числа. – Эти полоски, как вы их назвали, совсем небольшие. Для естественных талантов это была бы норма или даже много ниже нормы. Но у большинства людей такого просто нет. Должен быть ноль, а не «немного», понимаете?

Вейс посмотрела на Лас. Та спала, спала спокойно, ничто не тревожило её сон. Заглядение…

– Давайте разбудим её, и поговорим, что с этим делать! Вы же ей скажете?

– Дождёмся фазы парадоксального сна, Вейс.

– Это как?

– Это тот момент, когда вы видите сновидения. По моим данным – это минуты через три. У меня всё записывается, не беспокойтесь.

Сейчас только Вейс обратила внимание, что цифры на экране меняются. Немного, но меняются. Особенно сильно изменялся «зелёный гребень», хотя держался поблизости от начального значения.

– А меня? Вы можете проверить меня?

– Если хотите. В клинике не нашли ничего особенного. Всё в пределах нормы. Но у меня аппаратура мощнее.

Вейс улыбнулась.

– Мне было бы очень интересно. Я сама знаю, что ничего такого у меня нет, но всё равно.

– Я вам потом покажу кое-что очень интересное, – пообещал Хорёк. – Вам понравится. И внукам тоже. Вот, начинается то, что мне интересно.

Полоски на экране пришли в движение. Начали расти те, что и так были больше нуля, особенно – «зелёный гребень». Вейс перевела взгляд на Лас. Глазные яблоки движутся под прикрытыми веками, подрагивают губы. Едва заметно движутся пальцы.

– Что с ней? – спросила Вейс шёпотом.

– Не беспокойтесь, это нормально. Вы просто не присматривались к ней, пока она спала.

– Я… – Вейс прикусила язык. Присматривалась. Правда, не на кончики пальцев обычно смотрела. – О Великое Море! Смотрите!

«Чёрная петля», дрожавшая где-то у самого нуля, выросла. Вслед за ней подросли остальные две чёрных полоски. «Петля» дёргалась в обе стороны, но росла, неуклонно росла.

– Что это?! Что с ней, Стайен?

– Очень странно, – Хорёк потёр переносицу. – «Петля» активна, но направлена на себя. Лас как будто сама себя заставляет что-то делать. В жизни такого не видел.

– Не стойте столбом! Сделайте же что-нибудь!

Лас пошевелилась. Тут же все чёрные полоски сжались, угасли, отползли вниз и исчезли.

Лас открыла глаза. Поморгала, уселась.

– Ой, ну и сон я видела! Кошмар, хорошо, что вовремя проснулась. – Потянулась, да так, что Вейс жутко захотелось зевнуть. Еле успела отвернуться. – Всё получилось?

– Получилось, – Стайен подошёл к ней, поднял спинку кресла. – Вейс, помогите ей с датчиками, а я сейчас подойду.

Едва дверь закрылась за ним, Вейс отцепила все «присоски», уселась рядом с Лас, обняла её. Судорожно всхлипнула.

– Что случилось, Медвежонок? – улыбнулась Лас. – Ну страшный сон, ничего особенного.

– Пусть он рассказывает, – отозвалась Вейс, – мне страшно. – И расплакалась.

Стайен вошёл через пару минут, нёс с собой пару бутылок..

– Минеральная вода, – пояснил он. – Немного витаминов, глюкозы. Очень полезно для ума. Мой любимый напиток.

Вейс выпила залпом чуть не половину бутылки, поморгала, протянула Лас остальное.

Стайен вкратце описал то, что они видели.

– И во время фазы парадоксального сна мы заметили, что «чёрная петля» активна. Но вы сами и источник, и приёмник.

Лас стало не по себе.

– Я сама себя ей держала? Это как?

– Трудно судить. Я такого пока не видел. Как будто вы сами себя заставляли что-то делать.

– Шизофрения, – едва слышно проговорила Лас.

– Это вряд ли. Картина основных ритмов мозга не даёт повода так думать. Я могу дать вам переносной монитор, чтобы снимать с вас все основные показатели – скажем, в течение суток. Чтобы вы не беспокоились. В клинике психические расстройства определяют безошибочно, Аспирант… простите, Денгор увидел бы первым. Но у вас всё в порядке.

– Тогда что это?

– Понятия не имею! – Стайен развёл руками. – Ни шизофрении, ни, как её зовут в народе, одержимости нет. Во всяком случае, моя аппаратура не в состоянии их уловить. А она самая чувствительная в мире.